перечислите перспективные направления использования систем с открытым кодом
Стратегия развития программного обеспечения с открытым кодом в России
Статья посвящена стратегии развития программного обеспечения с открытым кодом в России. О планах создать такой документ стало известно в июне 2021 года, а в сентябре впервые был публично представлен проект стратегии.
Содержание
15 сентября 2021 года был впервые публично представлен проект стратегии развития программного обеспечения с открытым кодом в России до 2024 года. Разработан документ с подачи Минцифры участниками ИТ-рынка.
В июне 2021-го замминистра цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Максим Паршин анонсировал планы совместно с ИТ-компаниями к сентябрю разработать стратегию развития в России ПО с открытым кодом. Но процесс разработки проекта слегка затянулся.
Что охватывает проект стратегии
Разработанный документ обобщает понятия ПО с открытым кодом, устанавливает цели и основные задачи развития open source, меры, направленные на его разработку и использование для обеспечения национальных интересов и реализации национальных стратегических приоритетов. На его основе затем планируется разработать план мероприятий по реализации стратегии с целевыми показателями на 2024 и 2030 годы.
В проекте говорится, что стратегия должна стать основой для разработки (корректировки) госпрограмм РФ, в том числе уровня субъектов страны, федеральных и региональных проектов, плановых и программно-целевых документов госкорпораций и госкомпаний, акционерных обществ с госучастием, стратегических документов иных организаций в части, касающейся развития ПО с открытым кодом. Положения стратегии должны учитываться, в том числе, при реализации нацпрограммы «Цифровая экономика».
В качестве целей в документа указаны:
В документе определены задачи, направленные на расширение использования ПО с открытым кодом в госорганах и госкомпаниях. В их числе – создание отечественного аналога репозитория github.com и требование обязательной публикации под свободной лицензией в отечественном репозитории исходных кодов ПО, разработанного на бюджетные средства, в том числе по госзаказу. Исключение составляют случаи, ПО присвоен гриф секретности. В список задач входят и меры по стимулированию повторного использования исходных кодов ПО, разработанного на бюджетные средства.
В числе задач также уточнение требований к «составному продукту» при включении в единый реестр отечественного ПО. Это необходимо для предотвращения необоснованного присвоения отечественными компаниями прав на элементарные продукты, включенные в собираемые ими составные продукты.
Финансовые меры поддержки отрасли разработки open source включают, среди прочего, создание негосударственных фондов, финансирующих разработку открытого ПО, введение налоговых льгот для не-ИТ компаний, финансирующих разработку СПО, возможность получения премий индивидуальными разработчиками и творческими коллективами, продемонстрировавшими успешное участие в ключевых проектах разработки открытого ПО, от специального созданных или уже существующих фондов.
В ходе работы над стратегией было предложение включить в стратегию развития ПО с открытым кодом и тему открытых процессорных архитектур. Эту идею, в частности, особенно активно продвигает основатель венчурного фонда Almaz Capital Partners Александр Галицкий, который возглавляет рабочую группу «Открытое программное обеспечение и архитектура» АНО «Цифровая экономика». Речь идет в первую очередь об архитектуре RISC-V и процессорах на ее базе.
Соавторы проекта стратегии со стороны софтверной индустрии, с которыми пообщался на публичном обсуждении TAdviser 15 сентября, в целом не поддерживают идею объединения этих двух тем в одном документе. Но некоторые моменты, касающиеся открытых архитектур, вошли в текущую версию проекта. Так, в блоке финансовых мер упоминается грантовая поддержка работ по обеспечению совместимости популярного ПО с открытым кодом с российским радиоэлектронным оборудованием, включая открытые архитектуры.
Дискуссия продолжается
Более близкую к итоговой версию проекта стратегии после дальнейшей доработки планируется представить на Russia Open Source Summit, который пройдет 1 октября. Ранее для обсуждения всех вопросов по документу был создан специальный открытый Telegram-канал, который насчитывает порядка 200 участников. Но и во время оффлайн дискуссии стало также понятно, что существует еще широкое поле для обсуждения, прежде чем подойти к итоговой версии.
Александр Галицкий констатировал, что в документе есть еще много противоречий, над ним надо еще работать. А президент Infowatch Наталья Касперская во время живой дискуссии высказала наиболее радикальные взгляды и на стратегию в целом, и на риски, связанные с использованием ПО с открытым кодом.
Так, она полагает, что целесообразнее было бы не разрабатывать отдельную стратегию ПО с открытым кодом, а разработать стратегию развития отрасли программного обеспечения, где софт с открытым кодом стал бы одной из составных частей. А в существующем документе, считает она, не решен главный вопрос – какая проблема, собственно, решается: поддержка российских разработчиков, усиление влияния России в мировом пространстве контрибьюции или просто потратить государственные деньги с пользой?
Касперская также обратила внимание на риски использования софта с открытым кодом, проистекающие, по ее мнению, из понимания того, что такое open source.
Также Касперская, в отличие от, например, Александра Галицкого, считает, что нет никакого единого сообщества мирового разработчиков. Есть сборище разных сообществ, которые так или иначе кем-то администрируются, чаще всего американскими транснациональными корпорациями. А Россия прямо обозначена врагом в киберстратегии США. Поэтому сомнительно обсуждать повышение роли российских разработчиков в мировом сообществе.
В пример компаний, которые делают ПО с открытым кодом «ответственным», Наталья Касперская привела Postgres Professional. Олег Бартунов отметил, что их компания, по сути, выступает в роли прокси между сообществом ПО с открытым кодом и заказчиками.
А российское open source сообщество, по его мнению, стало одним из самых сильных и закалённых в «боях», потому что ни в одной стране мира СУБД Postgres не используется в гигантских федеральных системах в масштабах всей страны. Российские запросы превосходят то, что существует в международном сообществе.
В ходе публичной дискуссии не раз высказывалось мнение, что нужно поддерживать компании, в которых есть контрибьюторы СПО. Алексей Смирнов считает, что при этом нужна финансовая поддержка непосредственно разработчиков, именно программистов, за уже состоявшийся успешный вклад в проекты разработки СПО.
В свою очередь, проблему геополитического противостояния стоит решать не за счет изолирования себя, а нужно выходить на мировую территорию и противостоять своим участием, своей компетенцией, полагает Алексей Смирнов.
Открытый софт предложили приравнять к российскому
О том, что Минцифры вместе с АНО «Цифровая экономика» разработали проект мер поддержки развития открытого программного обеспечения и открытой архитектуры (OS и OA), РБК рассказал один из участников рынка. Среди предложений:
Предложения в таких формулировках обсуждались в конце июля на заседании рабочей группы по направлению «Открытое программное обеспечение и микроэлектроника» под руководством члена совета директоров ООО «Центр развития перспективных технологий» Александра Галицкого, подтвердили несколько собеседников РБК, близких к участникам этой группы.
Замминистра цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Максим Паршин сообщил РБК, что экспертное сообщество сейчас ведет разработку стратегии по развитию Open Source в России. «Скоро проект стратегии будет доступен для широкого обсуждения, а затем представлен на Russia Open Source Summit, который состоится 1 октября в рамках финала международного чемпионата мира по программированию ICPC (Международная студенческая олимпиада по программированию. — РБК)», — отметил Паршин. РБК направил запрос представителю АНО «Цифровая экономика».
Что такое OS и OA
Свободным ПО называют софт, распространяемый на условиях свободного лицензионного договора, когда пользователь получает право использовать программу в любых, не запрещенных законом целях; имеет доступ к исходному коду программы для его изучения или переработки, внесения изменений (в отличие от проприетарного, то есть несвободного ПО, принадлежащего правообладателю). Открытая архитектура предназначена для простого добавления, обновления или замены компонентов компьютеров, периферийных устройств и др. оборудования.
Какие еще меры поддержки предлагают
По словам собеседников РБК, на том же заседании рабочей группы свои предложения по развитию OS и OA представил ВЭБ.РФ и находящиеся под его управлением институты развития. В числе их предложений:
Представитель ВЭБ.РФ сообщил, что совместно с профильными министерствами и АНО «Цифровая экономика» они прорабатывают различные предложения, но окончательных решений пока не принято.
Зачем поддерживать свободные продукты
Директор центра компетенций по импортозамещению в сфере ИКТ Илья Массух отметил, что усиление внимания к открытому ПО началось давно, а над стратегией сейчас «работает вся отрасль». «Обсуждавшиеся в конце июля положения — это ранние наброски. По моему мнению, речь не идет о приравнивании открытого ПО к российскому. Мы как центр компетенций, да и, думаю, вся отрасль будем против такого решения», — говорит он. Массух напомнил, что зачастую свободное ПО размещается в зарубежных репозиториях (хранилищах), встает вопрос прав на этот софт. «Безусловно, в нишевых зонах, где нет отечественных аналогов, можно использовать и свободное, и даже закрытое ПО, — указал Массух. — Но чтобы получить те же права, что и российское ПО, свободный софт должен разрабатываться российской компанией, базироваться в отечественном репозитории, не иметь принудительных обновлений из-за рубежа, иметь техническую поддержку здесь и т.п.».
Председатель совета директоров «Базальт СПО» (разработчик отечественных операционных систем на базе Linux) Алексей Смирнов считает, что правильнее было бы поддерживать усиление роли российских разработчиков в ключевых международных проектах свободного ПО. По его мнению, если выбирать между отечественным проприетарным решением и отечественным свободным ПО, то второй вариант позволяет снизить зависимость от поставщика, привлечь к развитию и поддержке продукта сторонние компании.
В то же время Алексей Смирнов указал, что в реестре отечественного ПО уже есть несколько решений, созданных на базе открытого ПО, которые вызывают критику со стороны разработчиков и свободного, и проприетарного софта, которые несли большие расходы на создание собственного решения, а получили те же возможности, что и компании, ограничившиеся лишь сменой дизайна чужих продуктов. В середине июня Ассоциация разработчиков программных продуктов (АРПП) «Отечественный софт» просила Минцифры, Минпромторг и Центр компетенций по импортозамещению ужесточить процедуру включения софта в реестр отечественного, писал «Коммерсантъ». Организация указывала на пример включения в реестр продуктов компании «Алми Партнер», которые, по мнению представителя АРПП, являются минимально переработанными открытыми решениями OpenSuse и LibreOffice, «в которых заменены иконки и названия приложений». В самой «Алми Партнер» говорили, что обращение ассоциации инициировано разработчиком конкурирующего продукта, который был включен в реестр ранее.
Как заработать миллионы на открытом коде: от Red Hat до Nginx
До 2018 года компании, работающие по концепции open source (они открывали исходный код своих программ) провели только один крупный экзит (оценка стартапа рынком): в 1998 году провела IPO компания Red Hat. Проекты с открытым кодом — например, операционная система Linux — могли становиться крайне важным элементом множества систем, но практически не приносили прибыли владельцам.
Немного истории
В 80-е годы прошлого века Ричард Столлман основал Free Software Foundation. Изначально идея была в том, чтобы программисты бесплатно делились своими разработками друг с другом. Никто не планировал коммерциализировать «открытый код». Однако все изменилось с созданием Red Hat.
И вот в 2001 году в компанию пришел Пол Кормье, который предложил продавать расширенный «корпоративный» пакет Red Hat Linux и брать деньги в том числе за установку этого пакета и его техподдержку. Основное ПО в обычной версии по-прежнему оставалось бесплатным.
Это была первая поворотная точка в истории всех open source компаний. Rad Hat подала пример, как зарабатывать на открытом коде, сохраняя сообщество разработчиков-энтузиастов.
От Open Source к Open Core
С развитием современных инструментов разработки делать софт стало гораздо дешевле и быстрее. Многие компании стали чаще выбирать программирование силами собственных сотрудников, а не покупку готового программного обеспечения или аренду облачного сервиса. Это открыло для компаний, работающих в сегменте open source, новые возможности: они по сути поставляют «строительные блоки» для разработчиков, ядро разработки, Open Core. Программисты других компаний с помощью открытого исходного кода решают свои задачи. В результате, однако, распадается «сообщество свободных программистов»: направление проекта жестко задает компания, разработавшая продукт в открытых исходных кодах.
Как работает бизнес-модель Kong? Сначала разработчики клиента интересуются этим ПО ради бесплатной версии с открытым кодом. Начинают устанавливать софт Kong везде, выстраивают на его базе большую часть разработки. В этот момент к техническому директору компании приходят менеджеры по продажам Kong. Они говорят: «Вы внедрили наш продукт вот здесь и здесь. Вам не хватает определенных функций, которых нет в бесплатной версии, но они есть в расширенной версии Enterprise». Тут технический директор и начинает задумываться о покупке платной версии.
На первый взгляд модель Kong такая же, как у Red Hat, которая еще в 2001 году начала продавать «корпоративную» версию операционной системы. Но главное отличие в том, что пользователи могли выбирать из большого количества альтернативных дистрибутивов Linux. Компания Red Hat не владела ключевой технологией: если ее вариант операционной системы не устраивал клиента, тот теоретически мог перейти на другую версию Linux.
А вот Kong полностью владеет своей технологией и ее разработкой. В мире просто не найдется значительного количества независимых программистов, которые разбираются в Kong настолько, чтобы создать копию ее корпоративного продукта, но при этом не работают в компании.
При старом подходе недостающие функции в бесплатную версию могли добавить независимые разработчики. В новой модели разработка ПО с открытым кодом полностью контролируется компанией. Кроме того, AngelList в своей рассылке отмечал, что современные open source проекты предполагают заключение лицензионного соглашения с массой ограничений, подталкивающих партнеров к покупке платной версии.
Open source 2.0
Почему модель с открытым исходным кодом позволила создавать стартапы с миллиардной капитализацией только в последнее время? Компании все чаще стали закупать технологию по модели bottom-up: разработчики убеждают руководство, что им необходим определенный софт для развития, тогда как раньше топ-менеджмент компании обычно решал этот вопрос директивно.
Чтобы привлечь внимание разработчиков, open source компаниям необходимо стать золотым стандартом. Они подчеркивают свою экспертность на митапах и конференциях для девелоперов. А те, попробовав бесплатную версию, сами не замечая, становятся амбассадорами выбранной технологии в своих компаниях, убеждая руководство купить подписку на «полный пакет».
Таким образом, продукты с открытым кодом стали по существу механизмом продвижения на рынок платных продуктов. Отличие от традиционной практики можно проиллюстрировать примером: если раньше компании пытались заработать, открывая кафе (т. е. предлагая платную поддержку) на обочине оживленной трассы (бесплатный продукт с открытым кодом), то теперь сама трасса прокладывается таким образом, чтобы привести в заведение состоятельных клиентов.
Прагматики против идеалистов
Можно было бы погрустить, что в новом мире open source не осталось места для альтруизма. Однако в этой ситуации можно найти почву для оптимизма. Во-первых, на рынке закрепилась новая модель продажи софта. Во-вторых, она подходит только тем разработчикам, которые смогли сделать свои программы основой инфраструктуры большого числа компаний. А значит, подходит она далеко не всем: например, ее нельзя повторить, если клиент — конечный пользователь.
Даже компании, которые дошли до многомиллионной капитализации, продолжают заботиться о бесплатных пользователях. Например, главным условием российских основателей Nginx для нового владельца F5 стала открытость кода продукта. Стартап, начав как «бескорыстный» open source, пришел к бизнес-модели с платной enterprise-версией. Тем не менее российский продукт до сих пор бесплатно используют миллионы разработчиков и бизнесов по всему миру. При этом зарабатывает проект в основном на крупном платежеспособном бизнесе. Можно сказать, что крупный бизнес оплачивает возможность использования продукта всеми остальными.
Некоторые корпорации открывают внутренние разработки, что практически не встречалось в 90-х. Например, популярный среди разработчиков инструмент React использовался внутри корпорации Facebook. А Google создал открытую программную библиотеку Tensorflow, популярную у разработчиков сервисов с применением искусственного интеллекта. Не монетизируя открытый код напрямую, корпорации привлекают разработчиков, которые стремятся разрабатывать подобные продукты.
Открытый код прошел путь от почти идеалистической концепции до обычного инструмента зарабатывания денег. Однако идея не умерла: новые подходы позволяют корпорациям создавать бесплатные продукты, открывать их код и при этом не забывать о своих финансовых целях.
Российские IT-компании разработали стратегию развития ПО с открытым исходным кодом
Российские IT-компании подготовили предварительный вариант стратегии развития и поддержки программного обеспечения на базе open source, сообщает «Коммерсантъ». Его разработали участники рынка, стратегию уже направили в Минцифры.
Одно из ключевых направлений — привлечение зарубежных специалистов через облегчение условий получения гражданства России и льготной ипотеки. В стратегии говорится, что компании должны будут предоставлять своим сотрудникам займы для приобретения или строительства жилья, а также обеспечивать ДМС.
Кроме того, в проекте есть положение, согласно которому должна стать обязательной публикация в российском репозитории кода под свободными лицензиями, который разрабатывается в рамках дипломных работ учащихся университетов.
Для реализации стратегии необходимо внести изменения в национальную программу «Цифровая экономика» и государственную «Стратегию развития информационного общества» до 2030 года, считают авторы проекта.
В стратегии не указано никакого экономического обоснования, отмечает «Коммерсантъ». Финансово поддерживать её исполнение должны будут негосударственные фонды и налоговые льготы.
В разработке проекта участвовали такие участники рынка, как Postgres Professional, InfoWatch и «Базальт СПО». Председатель совета директоров «Базальт СПО» Алексей Смирнов в разговоре с «Коммерсантом» сообщил, что финальная версия документа будет предоставлена 1 октября. К этой дате в проект внесут изменения, который предложит Минцифры — ведомство посвятило обсуждению стратегии совещания на прошлой неделе.
При этом в самом Минцифры не высказывают открытую поддержку проекту. Источники газеты утверждают, что его разработку курировал замминистра Максим Паршин, однако сам он подчёркнуто дистанцировался от стратегии, сообщив «Коммерсанту», что в ведомстве лишь «заинтересованы в направлении». Паршин отметил, что меры по стимулированию разработок ПО с открытым кодом вошли во второй пакет мероприятий по поддержки IT-отрасли, который правительство утвердило 14 сентября.
Будущее за свободным софтом, и вот почему
Алексей Подболотов
Программное обеспечение с открытым исходным кодом – вещь для 21 века вполне обыденная. Организация под названием Open Source Initiative была основана еще в 1998 году, хотя примеры разработок с открытым кодом были неоднократно и до этого. Как становится понятно из названия, основное отличие подобных разработок от закрытого (проприетарного) софта состоит в том, что код первых доступен публично и любой разработчик может его как проинспектировать, так и изменять по своему усмотрению. Все мы хорошо знакомы как минимум с одной опенсорсной разработкой – ОС Android от Google.
Да-да, система, установленная на 70-80 процентах (по разным оценкам) смартфонов в мире, является полностью открытой, и любой желающий может изменять её исходный код, как ему заблагорассудится. Доказательство тому – огромное множество ответвлений (форков) Android, на которых базируются кастомные прошивки для смартфонов. Здесь, правда, есть один важнейший нюанс: по сути, вся ОС Android теряет немалую часть своей функциональности без сервисов от той самой Google. Ну а последние, само собой, являются закрытым и полностью контролируемым корпорацией ПО. Эпопея последних лет, в которую была замешана Huawei, является лишним тому доказательством.
Однако, несмотря на некоторые оговорки, ПО с открытым кодом потихоньку завоевывает мир, и на то есть несколько очень весомых причин.
Свободное ПО подстраивается под нужды пользователей, а не наоборот
В отличие от проприетарного ПО, софт с открытым кодом в большинстве своем очень гибок. Этому есть простая причина – один из основных «принципов опенсорса» состоит в том, что «пользователь должен восприниматься как соразработчик». Этот принцип, наряду с другими, был описан Эриком Рэймондом в эссе «Собор и Базар» в 1997 году. Согласно ему, пользователю должен быть гарантирован доступ к исходному коду, и более того – активное участие пользователя в разработке только поощряется. Проявляться это может в разных формах: от непосредственных правок кода или документации к нему до простого сбора баг-репортов (отчетов об ошибках).
Ну а раз пользователь отчасти является разработчиком, то вполне очевидно, что конечный продукт будет больше подходить под его нужды, чем изначально закрытый софт. Для внесения изменений в последний потребителю необходимо связаться с компанией-разработчиком (что уже не всегда легко сделать), донести свое видение до неё и ждать. Ждать, пока она (возможно) эти изменения внесет. Все кажется логичным – вы купили готовый продукт в том виде, в котором он продается, и согласились его использовать именно так, как это предусмотрено разработчиком. Можно взять пример из другой области: когда вы покупаете автомобиль, вы не пытаетесь связаться с автозаводом и заставить его использовать в этой модели двигатель помощнее, а выхлопную систему погромче. Ровно так же, как вы не станете обращаться к нему, чтобы он сделал на базе этой машины яхту, например. Возможно, будь вы очень крупным оптовым клиентом, производитель и пошел бы вам навстречу в каких-то моментах, но перекраивать весь производственный процесс ради вас он точно не станет. И уж тем более допускать вас в него.
Такая же ситуация и в софте. Когда вы покупаете закрытую ОС, например, Windows для настольного ПК, вы соглашаетесь с тем, что будете пользоваться ею так, как это предусмотрел производитель. То есть установите её (или приобретете предустановленной) на обычный ПК с поддерживаемой архитектурой и «железом», не будете «вырезать» оттуда какие-либо критические компоненты и не будете пытаться использовать её в других целях. К примеру, в качестве серверной ОС или в качестве ОС для смартфона. Вы либо не сможете это сделать вообще, либо столкнетесь с множественными трудностями и ограничениями.
Другое дело – открытые ОС. Если рассматривать Linux в качестве общности всех его дистрибутивов, то найти цель или «железную» архитектуру, для которых нет Linux, будет очень сложно. Здесь и ОС для Большого адронного коллайдера, и автомобильное ПО, и всяческие «умные» вещи, и крупнейшие магистральные сервера, и банальные домашние компьютеры. И многие из этих дистрибутивов также остаются программой с открытым исходным кодом. Это означает, что каждый пользователь подобного продукта может активно участвовать в его создании, дополняя его соответственно своим нуждам. Та же система для БАК является видоизмененной версией Scientific Linux, которую совместно разработали ученые со всего мира. В свою очередь, эта версия Linux базируется на дистрибутиве Red Hat, который тоже был «допилен» для научного использования. Таким образом, ученые из ЦЕРНа получили инструмент, максимально соответствующий выполнению конкретных целей, не создавая при этом всю программную архитектуру с нуля.
Но несколько лет назад ЦЕРН объявил о переходе на другой дистрибутив – CentOS. Scientific Linux будет поддерживаться до 2024 года, но новых версий уже не получит
Софт с открытым кодом легче контролировать
Общедоступный исходный код позволяет соблюсти так называемый «закон Линуса», который гласит: «При достаточном количестве наблюдателей ошибки выплывают на поверхность». Проще говоря, если все разработчики могут просматривать исходный код, то велика вероятность, что какой-то баг будет устранен гораздо раньше. Этот же принцип работает и на безопасность софта: если исходный код открыт, то в нем быстрее найдутся как случайные, так и нарочно занесенные уязвимости и лазейки. В случае же с проприетарными решениями поиск ошибок может занимать гораздо большее время, а уязвимости и вовсе могут быть надежно спрятаны в исходном коде.
Многие помнят скандал 2013 года, когда Эдвард Сноуден обнародовал секретные данные по программе PRISM американского Агентства Национальной Безопасности. Согласно опубликованным документам, данные всех интернет-гигантов, так или иначе, попадали в АНБ, а сами компании либо содействовали этому либо не оказывали активного сопротивления. Конечно, дело тут не только в том, что все эти компании используют и производят софт с закрытым кодом. Помимо этого, здесь как политические, так и чисто человеческие факторы. Но лишь одна возможность стороннего наблюдателя изучить механизмы движения персональных данных могла бы обеспечить гораздо большую защиту, чем любое шифрование. Ведь шифрование – это, по сути, замОк, закрывающий информацию на ключ. И каким бы он ни был защищенным от взлома, он не спасет от тех ситуаций, когда у злоумышленника есть копия ключа.
Крупные организации переходят на ПО с открытым кодом
Вышеуказанные принципы могут быть не так важны для рядового пользователя (по крайней мере, пока), но очень важны для так называемых «энтерпрайзов» – больших организаций, в которых сбои и утечки крайне нежелательны, а то и вовсе недопустимы. То же можно сказать и про некоммерческие организации – те же научные проекты, а также государственные и муниципальные учреждения. Яркий тому пример – администрация немецкого города Мюнхен, которая приняла решение по возможности переводить ИТ-инфраструктуру городской власти на решения с открытым исходным кодом. Несколько других немецких городов также планируют переход на «опенсорс», но пример Мюнхена особо примечателен. Дело в том, что местный муниципалитет был мировым пионером в этом вопросе – первый переход на открытое ПО был начат еще в 2003 году. Он предполагал отказ как от отдельных проприетарных программ вроде продуктов Adobe, SAP, и Microsoft, так и от закрытой ОС упомянутой компании из Редмонда.
Был даже разработан собственный дистрибутив под названием LiMux (Linux + Munchen), а план перехода предусматривал увеличение количества ПК, работающих на этой ОС, до 80 процентов к 2013 году. Но множество факторов привели к тому, что сотрудники держали на своих рабочих станциях параллельно две системы: условно «основную» LiMux и условно «дополнительную» Windows. Так произошло из-за того, что некоторый специализированный софт не имел версии для Linux, а если и имел, зачастую работал на нем нестабильно. В 2017 году администрация объявила возврат к продуктам Microsoft, но уже в текущем году произошел новый поворот. Новое правительство провозгласило лозунг «Публичные деньги, публичный код» и приняло соглашение о переходе городской ИТ-инфраструктуры на открытое ПО. Все, что не связано с конфиденциальными данными, будет постепенно (по мере истечения текущих контрактов) переходить на ПО с публично доступным кодом – так правительство хочет обеспечить максимальную прозрачность своей работы.
Даже техногиганты осознают необходимость участия в развитии опенсорса
Казалось бы, зачем крупнейшим компаниям информационного мира, которые зарабатывают деньги на своих проприетарных продуктах, влезать в «опенсорс»? Ведь это практически напрямую противоречит логике и здравому смыслу.
А в 2019 и вовсе пошла на необычный шаг – добавила ядро Linux в Windows 10 для работы подсистемы с названием Windows Subsystem Linux (WSL). До этого во всех версиях ОС от компании из Редмонда можно было только эмулировать Linux, теперь же это абсолютно полноценная подсистема, которая очевидно направлена на разработчиков, предпочитающих эту среду. Для этой же цели был создан Windows Terminal, с помощью которого можно получить доступ и к привычной PowerShell/CMD, и к ядру Linux.
Все эти изменения происходят в огромной корпорации неспроста. Её новое руководство стало осознавать, что для разработчиков идеи открытости исходного кода с каждым годом становятся все более важными и что со временем опенсорс подомнет под себя значительную часть сообщества. И тут вступает в дело старый добрый принцип «не можешь бороться – возглавь». Именно задел на лидерство в мире опенсорса и побудил Microsoft к покупке такого не самого прибыльного актива, как Github. Эту ситуацию видят и в других крупнейших компаниях: многие подобные проекты пользуются облачными вычислительными мощностями AWS от Amazon, Apple в начале этого года начала массово нанимать ключевых сотрудников непосредственно из мира облачных вычислений (в т.ч. из AWS), а Google и вовсе является этаким эталоном «опенсорсности» среди коммерческих организаций. Весь исходный код открыт не только у их мобильной ОС Android, но и у браузерного движка Chromium, и даже у настольной Chromium OS.
При этом калифорнийская компания делает успешные коммерческие продукты на их основе, используя код с минимальными отличиями. Грубо говоря, если вы хотите сделать свой форк (ответвление) Android и используете последние исходники, то отличать его от оригинальной ОС будет только отсутствие сервисов Google. Да, в современном мире эти самые сервисы играют чуть ли не ключевую роль (снова возвращаемся к ситуации с Huawei). Но факт остается фактом – вы можете создать свою собственную мобильную ОС, идущую наравне с таковыми у мировых техногигантов, абсолютно легально и стопроцентно бесплатно. Если, конечно, у вас хватит знаний и умений.
Открытый исходный код вовсе не означает «бесплатность»
И тут мы приходим к тому, что восприятие продуктов с открытым исходным кодом как бесплатных тоже потихоньку отходит в сторону. Да, принципы сообщества опенсорса тесно завязаны на свободном распространении кода, однако они и не исключают его коммерциализации. В качестве примера подхода, при котором сочетаются две эти, на первый взгляд, несовместимые вещи, можно привести компанию RedHat. Fedora – это дистрибутив Linux, который она разрабатывает, и его исходный код полностью открыт. Однако компания все равно является коммерческой – она зарабатывает деньги на сервисной подписке для коммерческих клиентов и на техподдержке. В прошлом году компанию выкупил еще один некогда крупнейший техногигант – IBM, но на бизнес-модель RedHat это не повлияло. Дистрибутив как был, так и будет оставаться открытым, а деньги компания планирует зарабатывать теперь не только на подписках, но и на облачных вычислениях. К слову, в 2018 году компания заработала почти полмиллиарда долларов, что кажется весьма немалым показателем для компании, основной продукт которой можно скачать абсолютно бесплатно.
Еще один популярный дистрибутив Linux, Ubuntu, тоже разрабатывается в коммерческой компании. Несмотря на открытость исходного кода Ubuntu, ее компания-разработчик Canonical заработала в 2019 году около 11 миллионов долларов. Не самый огромный показатель, но все же это стабильная прибыль, и ни о каком «некоммерческом объединении» здесь уже речи быть и не может. Бизнес-модель здесь та же самая, что и у RedHat, – продажа сервисных подписок.
Заключение
Что особенно занятно, опенсорс бывает не только в ПО, но и в «железе» тоже. Например, не все знают, что платформа Arduino имеет открытый исходный код и любой желающий может абсолютно легально сделать свою копию этого микрокомпьютера. Этим, кстати, успешно пользуются китайские компании. Однако само наименование Arduino является зарегистрированным торговым знаком, и компания-производитель зарабатывает деньги не только на производстве непосредственно плат, но и на лицензировании бренда.
Можно быть уверенным, что опенсорс продолжит свое победное шествие по планете и даже вне ее пределов. Например, всемирно известная компания Илона Маска SpaceX недавно заявила, что уже выпустила на орбиту Земли 32 тысячи микроспутников для обеспечения сети Starlink, при этом их ОС базируется все на том же Linux. А управление капсулой Crew Dragon отчасти возложено на систему из сенсорных мониторов, интерфейс которых основан на исходном коде браузерного движка Chromium.
Ну а пройдет ли смещение в сторону полной открытости кода безболезненно или мы все же станем свидетелями конфликтов на этой почве, покажет время. Я подозреваю, что открытый код довольно скоро станет стандартом для всех разработчиков, а проприетарные решения займут довольно узкую, пускай и все равно очень заметную нишу. Этот процесс ускорит не только само сообщество разработчиков, но и пользователи, и особенно – правительства стран. Тенденция к прозрачности всего и вся нарастает с каждым годом, и ПО не будет исключением. А что вы думаете по этому поводу?